Девушка из штата калифорния...- 14
Начало марта, но я давно уже открыла бассейновый сезон. Приехав с непыльной и приятной работы (2.5 часа преподавать английский мексиканцам), я тут же завалилась в бассейн, позагорать. Купаться еще холодно, в бассейне вода не успела прогреться. А в джакуззи она сейчас днем приятной освежающей в жару температуры. У меня перерыв между утренним и вечерним классами, целых 5 часов. Можно сделать уйму дел и отдохнуть, привести в порядок свои мысли и обдумать свои дела, которые у меня не так уж и плохи на данный момент.
В соседнем с нашим школьном районе, там, где я встала 3 месяца назад на учет, как учитель-заместитель, после моих многочисленных просьб, наконец предложили мне начать 2 класса в разных местах. Хотят понаблюдать за мной, как у меня пойдут дела. Помещений для этих классов нет (середина учебного года), поэтому две элементарные школы (elementary schools)как я их для себя называю (начальные школы), предоставляют мне возможность вести 2.5 часовые классы в их кафетериях, пока дети учатся. В перерыве между завтраком и ланчем.
Почти одновременно, с разницей в одну неделю я начала 2 класса «начальников»(начальный уровень изучения английского). Очень важно для меня быть не просто учителем, а очень хорошим учителем — таким, чтобы мексиканцы шли ко мне в класс как на праздник, с удовольствием. Почему? Потому что я не имею права держать класс меньше 20 человек. держать 20 чеnовек. Удержать в классе 20 студентов не так-то и легко, учитывая следующие факторы. Многие из них сроду не учились в школе, или закончили 3-4 класса, дом полон детей, на улице отличная погода — весна-лето. Поэтому мне надо из кожи вон лезть, чтобы показывать им урок за уроком, как им нужен английский и дать им почувствовать, что они делают прогресс в его изучении. Попадаются ну очень медленные. Тупые, более точно. Но у меня язык не поворачивается так их называть. даже для себя. ведь эти люди приехали в Америку искать лучшей жизни. Тупые наверно сидят дома и ничего не ищут и не хотят.
Чтобы понравиться мексиканцам, свои студентам, я прилагаю все свои усилия и опыт, и по-моему небезрезультатно. Они хвалят мой класс, меня, и вообще нет ничего приятней для учителя, чем когда видишь, как самые скромные и стеснительные люди начинают улыбаться и произносить первые в своей жизни слова по-английски. В офисе одной из школ, где я работаю, есть одна женщина, Изабел, которая как-то очень настороженно ко мне отнеслась с самого начала. Видимо, очень удивительно, чему это я могу научить, если сама говорю с акцентом. Но я не лыком шита, я уже прошла через десятки школьных офисов и таких настороженных и не сильно дружелюбных взглядов. Поэтому больше меня этим не удивишь и не напугаешь. Обычно такие клерки начинают переспрашивать по 10 раз одно и то же, словно пытаясь подчеркнуть, что они плохо меня понимают. Поэтому приходится быть чуть ли не подхалимной (ух! ненавижу!) к таким «твердым орешкам». А про себя я всегда вспоминаю строчку из монолога Чацкого из «Горя от ума» «..к собаке дворника, чтоб ласкова была...». Вот такие клерки и являются для меня «собакой дворника», но они говорят без акцента, потому что здесь родились, а я с акцентом хочу преподавать их родной язык. Как будто мало учителей-американцев. Вот такие у меня есть тут, как говорится, технические трудности, на первых порах. В общем-то это и не трудности, а словно неприятные занозы, от которых хочется быстро избавиться. Куда более важно понравиться директору взрослой школы или человеку, курирующему программу «Английский как второй язык», в которой я работаю.
А вот директору-то этого района я как раз-то и нравлюсь. И по-моему, даже слишком. Его зовут Тони. Он высок, светло-чернокож, строен, симпатичен и очень приветлив, лет под 50. Я тут иногда хаживаю, когда позволяет время, в испанский класс, где учитель испанского мистер Роча. Роче лет 55 на вид и он 35 лет работает в системе взрослых школ. Знает всех и вся. Он меня предупредил: «Если Тони захочет тебе помочь с работой, жди приглашения на свидание. Но никому не говори. что я тебе сказал. Он мой друг, я его хорошо знаю. Я бы и сам не прочь с тобой провести время.» И Роча игриво заулыбался. Однако промолчал, что же его останавливает от прямого предложения. Ах так, подумала я, значит вы американцы не настолько уж и пассивны, насколько я думала.

...Прошел почти месяц с того дня, когда я валяясь в бассейне начала писать эту главу. Это необычно для меня — останавливаться, не дописав до конца. Обычно я пишу не отрываясь, несколько часов, от начсала и до конца. Tак я написала все предыдущие главы. Но теперь у меня уважительная причина. Я очень была занята работой.
Прогнозы Рочи не состоялись. Тони предоставил мне возможность начать два класса и ни разу не намекнул ни о каком свидании. Я все время была в напряжении из;за рочевского предупреждения: ведь в Америке приставать с сексуальными домогательствами, особенно нса рабочем месте, это подсудное дело. Статья гражданского законодательства называется « sexual harassment». Это может стоить человеку работы и карьеры и надолго его убрать из системы образования, где особенно с этим строго. Если Тони и мел на меня виды. то благоразумно воздержался.
Майк (мой муж) тем временем меня доставал: «выясни, сколько они тебе собираются платить за предложенные постоянные часы.» Ведь заместителям в том районе не доплачивают в час добрых 8-9 долларов,по сравнению с тарифом оплаты постоянного учителя. И это школьный район уже печально известен для меня своим не в меру раздутым офисным персоналом и жутко тянучими бюрократическими проволочками. Чтобы поставить меня туда в списки заместителей, они тянули резину полгода. Теперь, чтобы перевести меня по бумагам на нормальную зарплату учителя, тоже ждать полгода? Обэтом и спрашивал меня Mайк. Ему-то хорошо права качать, он граджданини и живет тут всю жизнь. Я я новоиспеченный иммигрант, с таким трудом начинающий работать. Но ничего не поделаешь, под нажимом Майка мне пришлось стать требовательной и по моим понятиям нахальной. О по понятиям Майка — требовать законно заработанного. Я стала нажимать на Тони. Хотя учитываю все вышесказанное мне совсем этого не хотелось делать. Но нытье Майка еще хуже, да и деньги на машину нужны позарез.
Я позвонила Тони, его не было, и я оставила ему сообщение на автоответчике: «Тони, я уже работаю на всю катушку с двумя классами, как насчет зарплаты?». Потом, я приехала к нему в офис в свой свободный день, секретарши Бэкки на месте не было и он, безрукий без нее, как и все начальники, но все-таки дал мне какие-то ведомости заполнять. При этом клялся и божился, что как раз-то по ним мне и будут платить, как обычному учителю.
Сидела я с этими ведомостями 2 с половиной часа, не поднимая головы. Надо было записать посещаемость каждого студента за три недели. Ну, думаю, теперь-то все. Но что-то мне говорило, что этого недостаточно. Поэтому на новой неделе, после утреннего класса, я по дороге домой, взяла и самовольно заехала в отдел кадров этого школьного района. Это конечно было нахальством сверх степени. Тут это так не делается. Тут надо пройти через звонки, назначенные встречи, и много-много бюрократической сутолоки. Но я решила прикинуться дурочкой и спросить, как бы невзначай о своих правах. В отделе кадров, толстая тетка, которая там верховный главнокомандующий и которая ставила меня на учет, как заместителя, категорически заявила: « А что это Вы пришли? Это так не делается. Я ничего не знаю. Мне не поступало никакого сигнала о том, чтобы перевести Вас на ставку учителя. Должно быть общее собрание и там должны утвердить Вашу кандидатуру»(Прям как во времена собраний партийных членов в советской бюрократической машине! Никогда в жизни бы не подумала, что американская бюрократическая машина еще и похлеще)
Позвонить мне оттуда тоже не дали. Я спустилась вниз и позвонила из городского телефона Тони. Он, как нарочно, оказался на месте. Я говорю:»Я в отделе кадров» - «Что ты там делаешь?»(Он казался взволнованным и испуганным. Скажет небось, ну, связался с этой русской на свою голову). Я ему объяснила, что думала, что так лучше. Хотела ускорить бумажный процесс. Прибавила, что у меня в семье очень трудное финансовое положение. И что пока я работаю с его классами, в других школах на замещении мне бы платили намного больше и давали бы больше часов. Он объяснил, что мне нужно только ждать. Ждать решения этого самого собрания.
Притащившись автобусами домой, я позвонила Майку на работу и доложила ему, что если меня не выгонят за нахальное отношение к властям, то все будет хорошо.
Спустя 10 дней заплатили мне все-таки по прежнему заниженному тарифу, но так как часов было много, чек получился приличный. Самый большой из тех, что я тут получила после того, как начала работать в школах. Хоть я и чувствовала , что мне не доплатили добрые 3-4 сотни, но на фоне того, что даже Майк удивился сумме чека, мы успокоились, и поняли, что «процесс пошел».
Вот так я добиваюсь своего места под Калифорнийским солнцем, трудно и настойчиво.
Мы время от времени покупаем за 1 доллар лотерею. Я говорю Майку: « А вдруг мы выиграем один раз, ведь никто от этого не застрахован, как и от плохого. Каковы твои планы были бы, если бы ты вдруг в одночасье стал человеком выше среднего достатка, даже почти богатым?» Мы с ним дружно решили, что сразу бы побросали все свои напряженные работы и поехали бы путешествовать. А потом, ведь надо же что-то делать. У меня куча всяких прожектов и планов запасных, на тот случай, если не надо работать. В основном все связано с проблемами русских эмигрантов. А вот Майк, я не знала, чего хочет. Когда, 3 года назад, мы с ним женились, у меня было очень много волнений и тревог. Я могла предполагать все. Особенно с моим-то богатым воображением и доверчивостью. Я думала, а вдруг он наркоман, а вдруг бабник, а вдруг еще чего. Травку американцы любят покурить. Я, как свежий приехавший человек не знала, что это такое, есть ли этому границы. Я боялась в душе всего. И очень хотелось остаться в стране. За плечами у меня был 3-летний брак с русским мужем, любившим крепко поддать, a то и распустить руки, когда поддаст, и естественно,я боялась всего. Пьянки, наркомании, гулящего мужа я никогда не имела и не собиралась иметь. А тут,получилось так, что вдруг я замужем за иностранцем, которого совсем не знаю. Приходили даже мысли, что будь у него деньги, он бы был наркоманом. Вот тут-то я все это и вспомнила и спросила его. Напомнив, что от своей химии он что-то не в восторге, по моим трехлетним наблюдениям. Оказалось, что Майк бы ударился в политику. Но в каком качестве?-поинтересовалась я. Он ответил, что-то вроде «Чтобы поддавать пинка всем гнилым политиканам». Вот так. Негрозящая нам перспектива стать богатыми, если бы состоялась все-таки, могла бы сделать нас совсем другими. Сейчас мы работающие таксисты(такспейерз (taxpayers) -налогоплательщики), химик, и учительница, а тогда бы стали общественной благотворительницей и политиком.
Но это все мечты. А пока- живем жизнью рядовых американцев.
Напечатали тут недавно мой рассказ в другом американском штате. И прислали русскую газету с моей публикацией. Просмотрев газету, я нашла там одну интересную статью. Писал мужчина из Флориды. Русский. Росcию заставили покинуть из-за несогласия с Горбачевской политикой. Живет здесь 10 лет. Статья была на целую газетную страницу. Статья была грустно-философская, об эмиграции. В конце статьи автор давал свой адрес. Я ему написала. Получила письмо в ответ критикующее то, что я пишу и задиристое. Задиристое потому, что видимо он понял из моего письма, что я его жалею из-за его проблем одиночества. Вот тут-то его и задело, русского мужичка. Он начал перечислять своих американских любовниц и даже одна там была женой несколько лет. Сразу почувствовался характер русского мужчины. Они часто любят перечислять свои победы с женщинами. Но мне его все равно опять стало жалко. Ведь если многие американцы ходят до 30-40 лет неженатые, не могут встретить себе подходящую пару, то как же русский мужчина сможет ужиться с американкой? Американки эмансипированы до предела и капризны. Русские мужчины разбалованы русскими женщинами. Нет, такая пара не может быть счастливой. Поэтому как бы он там не гордился, а все-таки русским мужчинам намного труднее здесь, чем женщинам. Что мы, русские женщины? Многие из нас нашли тут настоящее счастье - хорошего мужа, хорошие условия жизни, кучу перспектив и возможностей для внутреннего, а если хочешь карьерного или любого роста. Его слова, моего задиристого флоридца, насчет моей писанины были почти обидными. Он сказал, что если он что-то пишет, то рожает каждое слово в муках. А то, что пишу я, это быстрые «горячие блины» написанные на компьютерах. Нет, задиристый Вы наш. Я не пишу на компьютере. Я пишу от руки, а потом перепечатываю. Хотя он подал мне неплохую мысль. Я не имела целью печь горячие блины для продажи. Мои истории и статьи появлялись,когда мне хотелось что-то сказать людям. Никаких я денег на этом не заработала. А время трачу на это очень много. Моя цель - показать людям, которые идеализируют или ругают Америку, не зная ее, показать им ее такой, какая она есть на самом деле, окружающая меня. Причем, если бы я жила в Нью-Йорке, во Флориде или в другом штате, с другим мужем-американцем, моя судьба могла бы сложиться совсем иначе и меня бы окружали другие люди и события. Но я здесь, в южной Калифорнии, в Лос Анжелесе и показываю именно здешние штрихи. Например, я знаю русскую пару здесь, они беженцы из Крыма. У них совсем другая жизнь, так как они оба русские. Я же русская, плотно замешанная в американские условия, работаю среди американцев, преподаю их родной язык. И мои взгляды и суждения конечно будут отличаться от взглядов русской жены русского мужа. Дома они говорят по-русски. Есть ли у них близкие друзья-американцы? Сомневаюсь. Так как они тесно общаются только с членами своей русской семьи. Так что тут сколько разных случаев, столько разных и примеров. Но будучи в Риге, преподавая там английский, и не имея понятия о том, что из себя представляет реальная Америка, я была бы счастлива прочесть что-то о ней, увиденное глазами русского эмигранта. Глазами женщины. Ведь мужчины, у них совсем другие проблемы и жизнь. Из книги «Я Эдичка» Лимонова я совсем мало что узнала для себя полезного об Америке. Тем более, что он был в Нью-Йорке. И когда мне пришлось сюда ехать, я совершенно не знала, что меня ждет. Я например, была уверена, что смогу сразу найти работу, хоть какую-то, возможно продлить визу (у меня была 45-дневная студенческая). Я могла много чего думать и предполагать. Без информации чувствуешь себя очень беспомощным, витая в своих домыслах и предположениях. В моих же рассказах и статьях я описываю свои пути и конкретные шаги здесь, многое было ошибочным. Человек прочитавший это, уже запомнит, и не станет их повторять.
Вот так, своими рассказами я хочу помочь информацией русским, интересующимся Америкой. Если когда-то у меня будут деньги, я хочу создать клуб русской культуры. Но пока хочу помогать русским, чем могу - вот моей информацией. До встречи в следующей главе!
Зоя Буркхарт
Март-Апрель 1998
Калифорния